Семья Золотаревых
А. А. Золотарев.Campo Santo моей памяти. - СПб, 2016. Обложка.
Большим событием для рыбинцев стала вышедшая в свет в санкт-петербургском издательстве "Росток" при поддержке Российского гуманитарного научного фонда книги Алексея Алексеевича Золотарева "Campo Santo моей памяти".
Напомним читателям, что Алексей Алексеевич Золотарев (1879 - 1950) был сыном священника Спасо-Преображенского собора города Рыбинска Алексея Золотарева. В семье было четыре сына и дочь. Все они выросли "у Егория" - то есть в приходском доме Геогриевского храма. Детским впечатлениям автора и судьбам родных посвящен очерк "Семья Золотаревых".
Алексей Золотарев:
...Из нас пятерых, доживших до зрелости, трое Сережа [Сергей Алексеевич Золотарев (1872 - 1942?) - профессор словесности Петербургского университета, в 1936 году осужден на 10 лет лагерей за антисоветскую агитацию. В 1989 году реабилитирован], я и Даня [Давид Алексеевич Золотарев (1885 - 1935) - профессор Санкт-Петербургского университета, географ, этнограф, антрополог] - родились осенью (1 августа, 29 августа и 3 ноября), и двое: Маня [Мария Алексеевна Золотарева (в замужестве Сыромятникова) (1882 - 1965) - выпускница Бестужевских курсов, преподаватель истории и литературы, позднее - сотрудник ЦГИА] - зимою - 2 января и Коля [Николай Алексеевич Золотарев (1877 - 1915) - старший сын Золотаревых] - весною - 2 мая. Оля, Лида, Николай, Катя, Надя - умерли в детстве.
Семья Золотаревых / Рыбная слобода. - 2017. - № 1 (13). - С. 27.
"Девочкам у нас не вод", - как будто смутно припоминаю я сказанную мамой причину смертей. В ее семье, Евлампия Андреевича и Олимпиады Степановны, девочки тоже уступали в силе мальчикам. Сама ОЛимпиада Степановна умерла сорока лет от чахотки. Да и сама наша мама переживала тяжелые болезни и любила говорить, что живет не здоровьем, а жаждой жизни, храбростью жить, энергией. [...]
Юлия Евлампиевна Золотарева. Фото А. А. Сигсона. 1880-е годы
Забегая вперед, можно сказать, что вторая половина 80-х годов и 90-е годы - это были самые счастливые, наиболее радостные дни нашей семьи. По крайней мере, мама всегда говорила, что для нее это были самые лучшие дни и годы ее жизни. Дом нашей старой егорьевской квартиры (это был второй этаж церковного дома) с комнатами на север, и в нашей половине были комнаты, где никогда не бывало солнце. У нас, у ребят, была светелка с особым ходом, с теплою уютною поместительною лежанкою и прелестным видом на юг, на долину реки Коровки с Софийским монастырем в глуби этой долины.
Сергей Алексеевич Золотарев. 1911 г.
Комнаты были тесно заставлены вещами и мебелью, постоянно с народом. Сам дом стоял посреди кладбища, на проходной дороге из города на речку, куда ходили за водою, с бельем, а летом еще купаться. Место дома очень хорошо определяется и теперь: он стоял как раз посреди башен, на сгибе кладбищенской дороги.
Семья Золотаревых. - Рыбная слобода. - 2017. - № 1 (13). - С. 27.
У меня так много связано с этим местом сильных минут прозрения в цветочную и музыкальную ткань мира (надо прибавить, что отсюда очень хорошо было слышно музыку с Деевской и Пигинской дач, [И. М. Деев - рыбинский полицмейстер; Пигин - рыбинский купец, антрепренер Рыбинского театра] напротив за рекою, музыку, которая своими мелодиями модными тогда, как "Невозвратное время", "Дунайские волны", "Марш добровольцев", настраивала нас тоже на высокие чувства, на мечты о каких-то далеких не наших странах), что я, попав как-то в сказочно-прекрасные окрестности Сорренто, на горные склоны, в апельсинные и лимонные рощи и ощутив в своем сердце какую-то полноту радости, вспомнил свое детство и уголок кладбищенского сада Сыроежиных над разлившейся морем родной прелестной рекой Коровкой...
Николай Алексеевич Золотарев в форме офицера французской армии.
Париж, 1914 -1915 гг.
С 1914 года началась беспримерная в летописях мира первая империалистическая война, закончившаяся для нас, русских, Великой Октябрьской революцией 1917 года, после которой жизнь нашей страны превратилась в житие. Для нашей семьи, отражавшей в себе эти великие годины, с этого времени наступило время тяжелейших испытаний, в конце концов вдребезги разбивших наше семейное благополучие и счастье. Из этих испытаний только одна семья Мани, которая связала себя с Аркадием, вышла невредимою.
Семья Золотаревых. - Рыбная слобода. - 2017. - № 1 (13). - С. 33.
Он добровольно вступил в армию, чтобы защищать свою вторую родину - Париж. Сначала та военная часть, куда он был зачислен, была иностранный легион, но затем, будучи уже ранен, перешел в 169-й пехотный полк поручиком. 25 сентября 1915 года кончилась его недолгая военная жизнь: он был убит наповал в битве на Марне. С его смертью для всей нашей братской семьи открылась трагическая, кровавая, смертельная эпопея [...]
Давид Алексеевич Золотарев. 1908 год.
Даня умер в концлагере города Мариинска 15/28 августа 1935 года. Сережа умер в концлагере на Печоре, неизвестно когда, но до второй войны.
Только сейчас, переписывая и вдумываясь в братскую переписку, я понимаю, какое целебное, утешающее и подбодряющее значение имела она в свое время для каждого из нас четырех братьев. И как это чудесно устроено в мире. Братская любовь, как будто тождественным подобием сама себе, имеет изумительные оттенки, дающие особую радость от касания словом и делом с каждым из братьев. Чем дальше бежит время, тем острее чувствуешь разлуку и тем пламеннее жажда всемирного всебратского соединения всех, о котором ежечасно молится Церковь, под Новыми Небесами и на Новой Земле.
Источник: Семья Золотаревых. - Рыбная слобода. - 2017. - № 1 (13). - С. 26-27, 33.
Комментариев нет:
Отправить комментарий